Будущее боевых действий теперь зависит не столько от поля боя, сколько от того, что на него может прибыть.
В скором времени натовская техника составит от четверти до половины тяжёлых вооружений Украины (смотря где и в чём), при этом не забываем про поставки разного барахла советских времён с баз хранения.
И пока на Донбассе ситуация всё больше похожа на патовую (это, пацаны, типа… ну ничья карочи), всё больше внимания приковано к тому, что может эту патовую ситуацию резко поменять. Про новые поставки пишут много, в том числе и мы, но они так ширятся, а вы при этом всё меньше и меньше читаете про них, что, знаете ли — ну и нехай бы с ними, как говорят хлопцы.
Потому что новейшие САУ, Джавелины, Байрактары (а дальше пойдут танки и авиация) — это всё конечно хорошо… если дошло до фронта. Соответственно, мы получаем помимо юга и востока Украины, третий фронт, в западной её части — транспортный.
Зависимость от поставок сильнее, чем кажется
На самом деле от поставок Украина зависела и до начала боевых действий в феврале — все эти годы единственный патронный завод находился в Луганске, который с 2014 года стал центром ЛНР. В итоге в стране стало негде выпускать боеприпасы ко всей линейке стрелкового вооружения от 5.45 до 14.5 мм калибра. Не говоря про артиллерию — снаряды нигде не производили за всю историю украинской независимости и пользовались только тем, что было на складах.
С 2015 года вопрос решался, и, как это обычно бывает — не решили. Пытались подключить Шосткинский завод в Сумах (один их центров химпромышленности СССР, там же делали киноплёнку Свема), единственный, который мог бы производить боеприпасы (точнее элементы — взрыватели, детонаторы и т. п.). Не фартануло — нужны новые производственные линии и специалисты, особенно в связи с переходом на новые стандарты капсюлей. А денег, естественно, нет.
Поэтому почти все боеприпасы в Украину завозились в основном из Болгарии, Сербии и Чехии. То есть без поставок ВСУ не сможет использовать даже вооружения советского образца. Отсюда в начале года и появились те видео, над которыми столько «угорали» в интернетах, когда на учениях голосом имитировали стрельбу — в преддверии событий старались не расходовать ценнейший ресурс.
Кстати, США в прошлом году активно искали страну для размещения там производства патронов советского образца. Совпадение? — Не думаю. Значительная часть стран НАТО продолжает использовать советские калибры и было важно вынести производства для них за пределы зоны альянса.
Следовательно, перекрытие транзита — удар, который ВСУ никак не пережить, и ситуация складывается таким образом сейчас, что никаким другим путём это не реализовать.
Куда будут наносить удары?
Хороший вопрос, наверняка в Генштабе ломают голову над ним. Очевидно, что последние удары в районах Львова и Днепра были направлены на блокирование транзита. В первом случае это подстанции для снабжения электричеством ж/д магистралей, во втором — мост через Днепр.
Но разбитые подстанции не исключают использование тепловозов — локомотивов на дизель-электрическом ходу, где энергия для хода добывается в самой силовой установке тягача. Разбить же мосты типа днепровского довольно сложно. Удары высокоточными крылатыми или оперативно-тактическими ракетами на больших дистанциях сложно реализовать — опоры слишком массивны и выдерживают даже тяжёлую боевую часть, к тому же это слишком тонкая цель, высокоточное оружие не настолько высокоточно, есть отклонения в районе метра даже у «Кинжалов».
К тому же обилие внешних конструкций может служить аналогом экранированной защиты — поэтому последний удар по Амурскому мосту, а это важнейшая артерия для поставок военных грузов Донбасской группировке, оказался пшиком — мощный взрыв привел к незначительным повреждениям, мост по-прежнему функционирует.
Конечно, для такой конструкции одной ракеты мало. Тут нужен серьёзный обстрел, а лучше бы с этим справился авиационный удар, но, надо полагат,ь переправа хорошо защищена ПВО, поэтому подойти к нему могут только крылатые ракеты. Да и Амурский мост — не последний жд-мост через Днепр. И, наконец, мелочёвку (NLAW, Джавелин, Стингеры и боеприпасы) можно возить наводимыми понтонами.
Другое дело — новые поставленные САУ, масса некоторых сильно превышает 50 тонн, их никак не доставить иначе, кроме как железной дорогой. Поэтому, в случае потери всех мощных мостов, накопить группировку новейшего (и относительно нового) натовского оружия Украине станет очень сложно. Накопление же его прямо влияет на перспективы украинского контрнаступления.
Поэтому, как вы понимаете, удары по транспортным коммуникациям — на сегодня важнейшая задача во всей спецоперации.
Железнодорожные ресурсы
Заковыристо получилось, но, в общем, речь о парке локомотивов. Подстанции — это удар по электровозам, чьи силовые установки зависят от тока с проводов. Тепловоз оснащён дизельным электрогенератором, и сейча этот тип тягового состава приоритетнее, потому что электроподстанции — цель слишком уязвимая.
Тепловозы же зависят только от рельсового полотна и станций разгрузки. Удары по ним не так критичны, так как то же полотно можно оперативно починить — это лишь задержит поставки.
«Укрзалізниця» обладала парком в 2101 локомотив, из которых на ходу к 2022 году было около 60%. Из них грузовых тепловозов было 607, но на ходу оставалось 202, и ещё несколько в резерве или на длительном капремонте. Но и у тех, что на ходу, износ порядка 90%. При этом Украина нуждается и в поставках грузов гражданского назначения, да и экономика функционирует — всё ещё возят товары и сырьё.
Так что следует смотреть, будут ли в поставках ленд-лиза тепловозы. В связи с тем, что это не экологичный транспорт, европейцы отказывались от них, поэтому на хранении можно откопать много — достаточно переделать их под другую колею.
Почему железнодорожные поставки важнее всего? Да потому что объём грузов за ходку с них получается наибольший. Транспортная авиация слишком дорога, много не доставишь за рейс, да и слишком уязвима — объект в воздухе слишком хорошо заметен РЛС, чего не кажешь о наземных объектах. Грузовые перевозки по обычным дорогам — альтернатива, да, но и тут подвох. Тот же условный Абрамс нуждается в тягаче, так как своим ходом он перемещается только в зоне боевых действий, выполняя задачи.
Один тягач — один танк, или одна БМП, или одна САУ. Одно дело перевезти так батальон на учения (58 танков), да и то — представьте себе такой караван. А когда речь пойдёт сотнях машин ежемесячно, тут уж без железной дороги никак, особенно пока почти отрезаны морские поставки.
Способны ли войска РФ перекрыть транзит оружия для Украины
Тут вопрос крайне дискуссионный. Во-первых, последние удары наносились ракетами Оникс, для береговых комплексов. Ракеты эти предназначены для надводных кораблей, но, в принципе, использовать их по наземным объектам тоже ничего не мешает. А вот почему не использовались более профильные Искандеры или Калибры — вопрос открытый.
Действовать на западной Украине авиацией явно мешает ПВО — пройти сквозь него маловероятно, тем более, Украина уже получила из Восточной Европы С-300, да и во время ударов первых дней явно многое уцелело.
Но критичным вопросом явно остаются методы — для ракет нужны цели, а какие это цели, чтобы вот так взять, и перекрыть почти весь транзит? Очевидно, остаются мосты, но если их уничтожать на Днепре, это означает, что даже в самом лучшем раскладе для войск РФ, наступать дальше Днепра невозможно, ведь эти мосты будут в перспективе нужны и российским войскам.
И это, не говоря уже о гуманитарном кризисе — кроме войск снабжаются и миллионы гражданских, которые при таком сценарии останутся без продовольствия и медикаментов.