Ни кризиса, ни эпидемии: почему мы легко верим в заявления о социальных трендах

Ни кризиса, ни эпидемии: почему мы легко верим в заявления о социальных трендах Мы живем в золотой век социальных трендов. Вы ведь слышали о кризисе демократии, эпидемии одиночества и эпохе упадка эмпатии, не так ли? Интеллектуалы, журналисты и политики часто ссылаются на подобные общие явления, чтобы объяснить современный мир, но многие из этих трендов оказываются лишь иллюзией. Рассмотрим, например, «кризис демократии», идею о том, что с начала 2010-х
Сообщение Ни кризиса, ни эпидемии: почему мы легко верим в заявления о социальных трендах появились сначала на Идеономика – Умные о главном.

Ни кризиса, ни эпидемии: почему мы легко верим в заявления о социальных трендах

Мы живем в золотой век социальных трендов. Вы ведь слышали о кризисе демократии, эпидемии одиночества и эпохе упадка эмпатии, не так ли? Интеллектуалы, журналисты и политики часто ссылаются на подобные общие явления, чтобы объяснить современный мир, но многие из этих трендов оказываются лишь иллюзией.

Рассмотрим, например, «кризис демократии», идею о том, что с начала 2010-х годов демократия в мире переживает упадок, а страны становятся все более авторитарными и репрессивными. В прошлом году ученые Эндрю Литтл и Рэйчел Мэн опубликовали знаковую статью, которая потрясла политологию. Они утверждают, что большинство доказательств этих утверждений исходят из «рейтингов демократии», основанных на субъективных мнениях экспертов, например, о том, являются ли выборы в стране свободными и справедливыми. Изучая более объективные показатели демократии, такие как электоральная конкурентоспособность и ограничения, накладываемые на лидеров (например, ограничения срока полномочий), Литтл и Мэн обнаружили, что глобальные тенденции в области демократии в целом не меняются: в некоторых странах, таких как Венесуэла, наблюдается откат, в то время как во многих других, например, в Тунисе, Нигере и Мадагаскаре, заметен рост демократии.

Похожие проблемы оценки связаны с заявлениями об «эпидемии одиночества». Эту идею о том, что люди становятся все более одинокими, выдвинули медицинские эксперты, начиная от Всемирной организации здравоохранения и заканчивая бывшим главой здравоохранения США Вивеком Мурти. Опять же, данные, лежащие в основе этой идеи, в лучшем случае неоднозначны, как отмечает журналистка Фейт Хилл в статье в The Atlantic под названием «Миф об эпидемии одиночества». Хилл ссылается на метаанализ исследований одиночества по всему миру за 2022 год, в котором говорится: «Результаты противоречивы и, следовательно, не подтверждают громкие заявления о глобальной эпидемии одиночества». Глобальный анализ тенденций среди подростков, группы, считающейся подверженной высокому риску одиночества, показал, что с 2003 по 2017 год чувство одиночества согласно самостоятельным оценкам увеличилось в нескольких странах (например, в Намибии) и уменьшилось в других (например, на Сейшельских Островах). А в большинстве стран нет значительных колебаний уровня одиночества с течением времени.

А некоторые тенденции вообще идут в обратном направлении. Например, феномен, называемый снижением эмпатии (также известный как «дефицит эмпатии»), относится к часто упоминаемому исследованию 2011 года, проведенному психологом Сарой Конрат. Оно показало, что с 1979 по 2009 год уровень эмпатии, по оценкам американских студентов, снизился. Тем не менее обновленный анализ более свежих данных, проведенный Конрат и ее коллегами, показал, что уровень эмпатии восстановился с 2009 года. Как отмечает Джамиль Заки, другие показатели эмпатии, такие как волонтерство и благотворительность, демонстрируют тенденцию к росту. Несмотря на эти данные, недавний отчет Центра Мухаммеда Али показывает, что большинство американцев считают, что уровень эмпатии снизился за последние четыре года.

Даже тенденции, имеющие прочное эмпирическое подтверждение, сложнее, чем кажутся на первый взгляд. Взять, к примеру, «кризис психического здоровья молодежи», который отмечает реальные тенденции роста симптомов депрессии и тревожности в мире за последние 15 лет. Однако в Докладе о мировом счастье за 2024 год, составленном на основе обширных глобальных данных Института Gallup, говорится: «В целом, молодые люди в возрасте 15–24 лет в мире отметили повышение уровня удовлетворенности жизнью в период с 2006 по 2019 год и с тех пор сохраняют стабильность». Несмотря на все обсуждения растущего психологического стресса среди подростков, относительно мало говорится о росте уровня счастья.

Из-за различий в сроках и местах сбора данных, а также в используемых для этого инструментах многие тенденции, широко освещаемые в СМИ, не так однозначны, как кажутся. Так почему же они так прочно оседают в нашем уме и в публичном пространстве?

Закономерности и случайности

Обоснованное объяснение причины этой загадки сводится к одному слову: парейдолия. Согласно определению, это «тенденция навязывать осмысленную интерпретацию туманному стимулу». Если вы когда-либо смотрели на облака и замечали узнаваемые фигуры — лицо, очертания животного — это парейдолия. Как социальный психолог, я большую часть исследований посвятил тому, как люди наделяют смыслом вещи, которые кажутся сложными для понимания. Классификация чего-либо как тенденции, даже если это не так, дарит определенный комфорт, когда мир кажется полным хаоса. Понимание закономерностей помогает нам разобраться в ежедневном потоке информации: от новостей о военных конфликтах и авиакатастрофах до сообщений о достижениях искусственного интеллекта и революционных методах лечения. Никогда прежде мы не сталкивались с таким разнообразием информации, людей и мнений в столь быстром темпе. На самом деле, если и есть какая-либо действительно устойчивая тенденция, то она в том, что мир становится сложнее.

Исследование 2024 года психологов Джошуа Джексона и Данилы Медведева, в котором приняли участие более 400 000 респондентов, отвечавших на вопросы о социальных, политических и экономических ценностях, подтверждает эту сложность. Анализ показал, что в 76 странах в период с 1981 по 2022 год ценности людей значительно различались по различным вопросам: от прерывания беременности и иммиграции до важности послушания у детей и оправданности получения взятки. Мир не просто меняется, это происходит неравномерно.

Люди, как известно, плохо справляются с обработкой такого рода нелинейной информации. Чтобы справиться с такой сложностью, мы ищем и воспринимаем простые закономерности, даже когда это ошибочно. Исследования показывают, например, что люди ошибочно полагают, что США добились линейного прогресса в области расового и гендерного равенства, и что опасения по поводу изменения климата со временем возросли, даже если эти явления в значительной степени нелинейны. Люди также ошибочно полагают, что склонность населения к милосердию и честности линейно снижается со временем, хотя эти аспекты морали практически не изменились с тех пор, как ученые начали их измерять. На самом деле общество меняется гораздо медленнее, чем думают люди. На протяжении десятилетий многие социальные и психологические явления просто остаются неизменными.

Понимание социальных тенденций может пролить свет на сложность окружающего мира. Однако в попытках понять то, что кажется беспрецедентным, важно помнить, что многое из того, что мы переживаем сейчас, имеет прецеденты. Это дает более ясную картину и психологический комфорт.

Сообщение Ни кризиса, ни эпидемии: почему мы легко верим в заявления о социальных трендах появились сначала на Идеономика – Умные о главном.