Двадцать лет назад, во время стажировки в Национальном институте здравоохранения, я практиковалась в лаборатории «Секция управления двигательными функциями человека». Там использовались различные электроприборы для изучения физиологии движений человека. Я никогда не была любительницей гаджетов, поэтому путаница мониторов, цветных проводов, усилителей и зажимов-«крокодилов» порой казалась мне невыносимой. Но один тест был достаточно простым: регистрация потенциала готовности (ПГ) с помощью электроэнцефалограммы (ЭЭГ).
Стандартный взгляд на произвольное действие интуитивен: человек формирует осознанное намерение совершить движение, затем мозг выдает команду на его выполнение.
Это, естественно, привело к простому вопросу: существует ли сигнал мозга, предшествующий активности в двигательной коре (и других областях мозга, ответственных за движение)? Разве этот сигнал не представляет собой намерение и команду мозга двигаться?
Мы подсоединили электроды ЭЭГ и произвольно сокращали одну и ту же мышцу, например, сжимая пальцы. ЭЭГ обычно регистрирует выраженную активность, такую, как судороги, поэтому отдельное сжатие пальца не приводило к видимым изменениям записи. Но если мы суммировали записи нескольких попыток, скажем, 100 раз, в двигательной коре и дополнительной двигательной области появлялся медленный отрицательный сигнал, начинающийся за одну-две секунды до движения. Хотя сложно сказать, что именно представлял этот сигнал, активность в двигательной области мозга происходила еще до движения, и этот сигнал был назван потенциалом готовности.
Эксперимент Либета
В 1983 году Бенджамин Либет провел серию экспериментов, чтобы глубже понять связь между нашим намерением действия и потенциалом готовности. Он просил испытуемых спонтанно, без какой-либо подсказки, щелкать пальцем, наблюдая за специальными часами, которые делали полный круг каждые 2,6 секунды. Затем их просили сообщить момент, когда они впервые осознали намерение двигаться. Либет назвал это время временем «желания» (W-willing).
Как и ожидалось, потенциал готовности появился раньше движения. Но что еще более провокационно, ПГ начинается раньше времени желания, момента осознанного намерения, зафиксированного в протоколе, на несколько сотен миллисекунд. Либет интерпретировал это как то, что мозг инициирует произвольные действия до того, как мы принимаем осознанное решение, и таким образом малоизвестный научный эксперимент спровоцировал масштабную и жаркую дискуссию с участием философов и популярных СМИ о существовании свободы воли. Эксперимент Либета был приведен в качестве доказательства того, что свобода воли может быть иллюзией.
Тщательное изучение
Аргумент Либета полностью основан на показателях времени: потенциал готовности предшествует желанию. Хотя базовая временная зависимость была воспроизведена, оба измерения сложнее, чем кажутся. Давайте порассуждаем над контраргументами.
1. Действительно ли время желания — это момент намерения? Момент осознания намерения не обязательно совпадает с моментом его формирования. А описание момента желания требует субъективной интерпретации, памяти и внимания — процессов, далеких от мгновенных нейронных событий, которые они якобы отражают. Поэтому неясно, что на самом деле представляет собой время желания.
2. Отражают ли эти эксперименты картину реальных решений? Эксперименты Либета основаны на произвольном выборе — спонтанном щелчке пальцами — а не на осознанном выборе, сделанном по причинам. Более поздние исследования показали, что произвольные и осознанные решения могут основываться на разных нейронных механизмах. Потенциал готовности достоверно проявляется для произвольных действий, но не для более осознанных решений, таких как щелчок мышью для выбора благотворительной организации, в которую следует сделать пожертвование.
3. Что на самом деле представляет собой потенциал готовности? Его наличие до действия не доказывает, что он является причиной. Поскольку потенциал готовности извлекается путем обратного усреднения множества попыток только после того, как движение произошло, то возникает погрешность данных: мы видим накопление только в попытках, которые привели к действию. Мы не можем усреднить нейронную активность, когда движения не происходит.
Фактически, новые данные свидетельствуют о том, что ПГ может вообще не быть отдельным, целенаправленным сигналом. Вместо этого он может отражать случайные колебания нейронной активности, которые иногда накапливаются достаточно, чтобы вызвать движение.
Исследователь Аарон Шургер с командой определили это с помощью аккумуляторной модели случайных факторов: спонтанные движения возникают, когда фоновый шум в двигательных зонах превышает пороговое значение. Потенциал готовности — это просто статистически «усредненная» форма таких колебаний. Дальнейшие исследования показали, что даже после начала ранней двигательной подготовительной активности испытуемые могут сознательно блокировать предполагаемое движение.
В детстве я играл в эту ментальную игру. Я делал вид, что выбираю вариант А, скажем, пасту из меню, а потом в последнюю секунду менял заказ на Б, сэндвич, как доказательство свободы воли. Но доказывает ли это свободу воли? Скорее всего, нет. Интересно, что исследователи пытаются изучать эти вопросы в научных условиях.
Итак, современная теория такова: движение возникает из-за вероятностного накопления нейронной активности, а не из-за одного определенного «сигнала решения». Сознательное намерение динамически взаимодействует с этими процессами, модулируя и формируя действие.
Размышления о свободе воли
Другое заблуждение заключается в том, что для того, чтобы утверждать о наличии у нас свободы воли, мы должны четко осознавать каждое намерение. Однако многие повседневные действия — открывание дверей, чистка зубов, вождение автомобиля и даже бездумное поедание чипсов — происходят полуавтоматически. В целом мы обладаем сознанием, но неясно, осознаем ли мы каждое микрорешение. Тем не менее если нас спросят, то мы скажем, что эти действия были результатом нашего решения и свободной воли.
Другими словами, то, что мы считаем осознанным намерением (то есть намерением, лежащим в основе свободы воли и действия), отличается от осознания намерения непосредственно перед действием. Более того, простое осознание намерения — это не то же самое, что наличие намерения, выражающего нашу свободу воли и ценности. Нейробиология может лишь едва измерить первое и лишь в малой степени приблизиться ко второму.
Меня также поражает, как часто намерение и действие расходятся: нереализованные штрафные броски, гол, который казалось, забить проще простого, двойные ошибки. В повседневной жизни мы роняем еду, проливаем воду и оговариваемся. В других случаях движения происходят вообще без какого-либо осознанного намерения. Эта изменчивость делает идею случайной нейронной активности довольно привлекательной
В конечном счете, эксперименты Либета не разрешают спор о свободе воли, но углубляют его. Они показывают, что механизм, лежащий в основе наших действий, более динамичен и удивителен, более подвержен вероятности, чем мы когда-то представляли. Но они также показывают, что осознанное намерение — это не единичный момент на часах. Это обширная, богатая способность, сформированная опытом, ценностями, памятью и размышлениями. Вместо того чтобы доказывать, что мы — марионетки бессознательных импульсов, наука напоминает нам, что человеческая воля существует в постоянном взаимодействии между автоматическими процессами и выбором, который мы делаем с течением времени. И это пространство — беспорядочное, шумное и прекрасное, свойственное человеку — по-прежнему является местом обитания свободной воли.
Сообщение Где обитает свобода воли: что появляется до решения появились сначала на Идеономика – Умные о главном.