Исследование: почему нам нравятся выдуманные злодеи

Однажды вечером мы с детьми смотрели «Возвращение джедая», и я поймала себя на мысли, что мне очень нравится Дарт Вейдер. Он дисциплинирован, решителен, добросовестен и бескомпромиссен — и при этом (почти) абсолютно злой… Не секрет, что мы иногда считаем вымышленных злодеев очаровательными. Говорят, это потому, что мы эволюционно стремимся понять плохих парней, а также, конечно, […] …

Однажды вечером мы с детьми смотрели «Возвращение джедая», и я поймала себя на мысли, что мне очень нравится Дарт Вейдер. Он дисциплинирован, решителен, добросовестен и бескомпромиссен — и при этом (почти) абсолютно злой…

Не секрет, что мы иногда считаем вымышленных злодеев очаровательными. Говорят, это потому, что мы эволюционно стремимся понять плохих парней, а также, конечно, чтобы убедиться, что хорошие ребята восторжествуют. Но новое исследование, опубликованное в журнале Psychological Science, говорит, что дело не только в этом.

В реальной жизни мы симпатизируем людям, которые похожи на нас с позитивной стороны — так же добросовестны, например, или столь же милы. Но исследования показали, что нас отталкивают люди, которые похожи на нас в позитивном ключе, но также обладают асоциальными чертами — они умные, но склонны к манипуляциям, например. Причина, вероятно, в том, что нам некомфортно видеть какие-либо сходства между собой и «плохими» людьми.

Ребекка Краузе и Дерек Ракер из Северо-Западного университета задались вопросом, срабатывает ли эта тенденция, когда речь заходит о вымышленных персонажах, которые не представляют такой же потенциальной угрозы нашей самооценке.

Чтобы исследовать этот вопрос, авторы сначала проанализировали данные от компании CharacTour — развлекательного веб-сайта, где на момент исследования было зарегистрировано более 230 тысяч пользователей. Сотрудники CharacterTour определили тысячи персонажей как злодеев (таких как Малефисента и Джокер), героев (таких как Шерлок Холмс и Йода) и второстепенных персонажей. Они также оценили персонажей по различным признакам — от болтливого до скрытного и, например, от высокоинтеллектуального до глупого. Пользователи могли оценить себя по этим же признакам, используя ту же шкалу, и стать «поклонниками» персонажей, которые их больше всего привлекают.

Краузе и Ракер обнаружили, что у персонажей с высокими показателями по любой из характеристик был больший процент поклонников с этой же чертой. Поразительно, но эффект подобия был даже сильнее для злодеев, чем для не злодеев. Антипатия, которую мы в реальной жизни испытываем к похожим, но плохим людям, исчезла.

Исследователи также обнаружили, что злодеи и их поклонники похожи не только положительными чертами. В поклонники к злодеям, по сравнению с не-злодеями, пришло больше людей, которые оценили себя как нечестных, грубых, манипулирующих и эгоистичных. Таким образом, вымысел дал людям свободу проявить влечение к темным сторонам персонажей. (Этот вывод заставил меня задуматься, какие темные черты объединяют меня с лордом Вейдером…)

Затем авторы попыталась подтвердить свои выводы и найти возможные объяснения, используя серию онлайн-исследований.

Первый эксперимент, в котором приняли участие 100 студентов, подтвердил, что сравнивать себя с реальным злодеем гораздо менее приятно, чем с вымышленным. Следующая работа подтвердила идею о том, что вымысел обычно освобождает нас от угрозы негативных социальных сравнений, но не во всех контекстах. Когда группе участников сказали, что они похожи на «супер-жуткого» вымышленного злодея из нового фильма, они заявили, что были бы рады посмотреть фильм в одиночестве. А вот для первого свидания это явно был неудачный вариант. Первые свидания, конечно, связаны с потенциально важными социальными суждениями. Участникам явно не хотелось, чтобы их сравнивали с «супер-жутким» злодеем, это представляло угрозу для их имиджа.

Но первое свидание — это особый случай. «Наше исследование показывает, что вымышленные истории и миры дают «безопасное пространство», где можно сравнить себя со злодейским персонажем, который похож на нас», — комментирует Краузе. Это дает нам возможность узнать больше о своих темных сторонах, которые мы обычно не исследуем, считают авторы.

Истории могут быть не единственным способом смягчить угрозу, добавляют они. Надежная фигура привязанности — кто-то, кто, как мы знаем, нас любит, — может также защитить нас от дискомфорта, вызванного ощущением хотя бы частичного сходства с морально нежелательным человеком. «Хотя мы использовали выдуманные истории, наши результаты говорят о необходимости провести более общее исследование других факторов, которые могут смягчить угрозу и таким образом заинтересовать людей в сравнении себя с похожими, но негативными людьми», — пишут исследователи.

Но, как они предупреждают в статье, есть тут и опасная сторона. Если, например, человек будет считать, скажем, звезду реалити-шоу «выдуманным персонажем» и привлекательным злодеем, «это может оказать потенциально пагубное влияние на выбор людьми образцов для подражания».